Старый собор

Заменил фотографию на крупную - на ней, корме проч., хорошо видны часы на колокольне. Изменил источник и дату, открытку - в доп.

Часоводец Решетов и устройство им городских часов в Саратове

В. П. Соколов в своем обширном и подробном описании саратовского Троицкого (старого) собора между прочим упоминает также и о находящихся на соборной колокольне часах. *) Часы эти до некоторой степени представляют местную достопримечательность и в самом деле не лишены известного интереса, как по примитивности своего устройства, так и потому, что весьма долгое время были единственными часами, предназначенными для общественная пользования. Вместе с тем они являются грустным примером нашего невнимания к памятникам родной старины. Именно, родной, т. к. строителем их, если и не первоначальные, был саратовский уроженец, некий Василий Решетов, по ремеслу кузнец. В одном из дел Саратовской Низовой Соляной Конторы, находящемся в Историческом Архиве **), сохранились некоторый подробности, как о самом Решетове, так и о сооружении им часов. С этими подробностями мы и намерены вкратце познакомить читателей.

«Городовые» часы на соборной колокольне несомненно существовали до 1757 года. Для «вождения» их имелся особый специалист «часоводец», как называется он по документам, саратовский житель Василий Решетов. Решетов имел свою собственную хорошо оборудованную кузницу, в которой кроме него работало не менее трех кузнецов, и, кроме того, как часоводец получал еще и окладное жалованье в размере 10 рублей в год. После того, как в пожаре 3 июня 1757 г. городские часы сгорели, Решетов остался без «казенного» дела, но, по видимому, продолжал получать окладное жалованье. На это обстоятельство обратила внимание Низовая Соляная Контора, бывшая в то время в Саратове высшим правительственным учреждением, и решила использовать Решетова, которого она аттестовала «знающим довольно кузнечное искусство», в интересах казны. Дело заключалось в том. что, как говорится в определении Конторы поэтому случаю (23 марта 1759 г.), „к снятию через определенных Правительствующим Сенатом в ведомство оной Конторы инженерных офицеров и кондукторов принадлежащих планово и прочих отправлений необходимо потребно несколько сделать разных к тому железных надобностей; сверх же того и во ожидании сорока машинных судов уповается, что во исправлении и к ним кузнечною работою вся-

*) В. П. Соколовъ. Саратовский   Троицкий  (старый)   Собор.   Саратов. 1904. " См. стр. 82, 88, 97 и 139.

**) Дело Серии „Казен." № 104.

ких касающихся потребностей обстоять будет немалая нужда, коя и впредь простираться может. К чему необходимо надлежать быть при Конторе казенному кузнецу, коего в ведомстве той Конторы нет, да и из солдатской команды обученных тому делу ни одного не имеется». Таким образом, если исполнить все механические, слесарные и кузнечные работы у частных мастеров, то в том последовать может напрасно немалой казенной убыток». Далее указывается на способность и искусство Решетова (который здесь именуется Часоводцевым) и на то, что он находится в данное время без казенного дела. «За вышеписанною», читаем мы далее в определении, «всекрайнейшею необходимостью и ко убежанию излишних казенных в даче партикулярным кузнецам платы расходов предупоминаемому часоводцу (т. е. Решетову) быть в ведомстве Низовой Соляной Конторы и все касающияся до кузнечного мастерства поделки исправлять до построения казенной в собственной его кузнице. А впредь для точной прочности, дабы в тех казенных железных исправлениях за недостатком казенных кузнецов нужды следовать не могло, придать ему Часоводцеву из имеющихся в команде Низовой Соляной Конторы солдат к действительному кузницы обучению дву человек». Как видно из дальнейшей переписки, определение это было немедленно приведено в исполнение и уже 26 марта в распоряжение Решетова подполковником Вилькинсом были командированы двое солдат из команды расположенных в Саратове гарнизонных рот.

В новом своем звании „казеннаго кузнеца" Решетов состоял с 24 марта 1759 по 11 июня 1761 года, когда на него была возложена новая обязанность по возобновлению городских часов. Мысль об этом явилась несколько ранее и еще в феврале 1761 г. главный командир низовой Конторы «обер-стер-крикс-камисар» Лука Никифорович Волков приказал Решетову приступить к устройству новых часов. В поданном по этому случаю рапорте Решетов перечисляет те материалы, которые необходимы ему для работы. По его словам преждебывшие часы сгорели так основательно, что все части приходится делать вновь. Любопытны цены на разные затребованные материалы, существовавшия тогда в Саратове. Лубки, напр., которые требовались на шалаш для временной мастерской, стоили 24 коп. десяток; пуд железа 59 коп.; четверть углей 9 коп., ведро коноплянаго масла 70 коп.; трехсаженныя бревна с перевозкою на казенный двор 8 коп. штука и т. д. Цены эти указаны в справке Саратовскаго магистрата и действительныя цены, по которым после покупались разные материалы, были в общем еще ниже. Несмотря на дешевизну, все же в общем набралось на 28 р. 75 коп. Сумма эта показалась Конторе настолько значительной, что она поручила воеводской канцелярии*) осмотреть часы и на месте решить, что из них может быть исправлено и пойти на новый механизм. В определении по этому случаю указывается и причина, по которой Контора взялась за возобновление часов. „Состояние", говорится там, „в городе Саратове при соборной Троицкой церкви в колокольне казенные бывшие в действии часы в учинивийся в прошлом 757-м году июня 3 дня великой пожар сгорели и затем ныне 

*) Саратовским воеводою в то время был кн. Мельхисидек Баратаев.

в Саратове часов не имеется, без которых по учрежденным во многих местах в караулах и казенных работах непорядок происходит. А к тому за неимением в Низовой Соляной Конторе стенных часов для высиживания присутствующим определенного времени также не без конфузии бывает". Воеводская канцелярия в рапорте подтвердила заявление Решетова: годными к починке оказалось только 4 больших ходовых колеса; все остальные „потребности" необходимо было делать вновь. Только после этого Решетову были отпущены потребные материалы, покупать которые и наблюдать за работою было поручено состоящему при конторе капралу Димитрию Саврасову.

К работе часов было приступлено 11 июня 1761 г. В ней, кроме самого Решетова, принимали участие 3 вольнонаемных кузнеца и для устройства „чулана" на колокольне, в котором должны были находиться часы, два плотника из солдат. Решетов и кузнецы по таксе 1724 г. получали 5 коп. в день, а плотники, как люди казенные, по указу 1731 г. 2 коп. Каждый месяц в Контору подавались Саврасовым рапорта, в которых указывалось, сколько людей находилось при работ и что ими сделано. Железо отпускалось из запаса Соляной Конторы; на часовые гири были употреблены три старые двухпудовые гири из нагорных соляных магазинов. Несмотря на наблюдение Саврасова и на большое, сравнительно, число работников, дело с устройством часов подвигалось вперед довольно медленно и только 6 октября, т. е. почти через четыре месяца после начала работы, часы были наконец установлены на соборной колокольне. Как видно из подробного реестра всего, что сработано Решетовым, часы были с боем; «словесный круг», т. е. циферблат, был один. Считая стоимость затраченного материала и заработную плату, часы вместе с устройством чулана обошлись казне в 34 р. 97 1/4 к. Кроме того Решетов, указывая на то, что он получал поденную плату на равне с рядовыми кузнецами, а между тем употреблял при работе собственные инструменты, из которых многие поломались, просил выдать «что Контора заблагоразсудит».

Контора в этом случае оказалась довольно щедрой, тем более, что деньги пришлось платить не ей, а саратовской воеводской канцелярии, т. е. из городских доходов. Принимая во внимание, что «отданные для обучения кузнечному мастерству солдаты казенныя поделки исправляют и затем уже в часоводце Решетове здесь (т. е. при конторе) нужды не обстоит, к тому ж ему неотменно быть надлежит при вождении сделанных ныне градских часов на окладном ему жалованьи, а в бытность его при Низовой Соляной Конторе, то есть 759 марта с 24 сего 761 году июня по 11 число жалованья выдачи не было, а с первого надесять числа июня за бытность его при деле часов октября по седьмое число дача ему, как выше значит, по плакату учинена (т. е. по 5 коп. в день), того ради приказали учинить следующее: 1-е—часоводцу Василью Решетову за сделание часов и за обучение солдат кузнечному мастерству сверх производимой ему с тремя человеки по плакату заплаты выдать еще в награждение из экономической суммы десять рублев, для того, что он те часы делал своими, а не казенными инструментами - 3-е. Часоводца Решетова, что в нем нужды здесь несостоит, для вождения сделанных ныне казенных градских часов, дабы оные всегда в действии своем порядок имели, отослать в саратовскую воеводскую канцелярию". В указе воеводской канцелярии было приказано между прочим заплатить Решетову и за время с 24 марта 1759 по 11 июня 1761 г., а также платить по его окладу и впредь с 7 октября. На этом кончается дело Соляной Конторы.

Так как последующие известия говорят нам только о починках, более или менее капитальных, находящихся на соборной колокольне часов и нет никаких указаний на то, чтобы ставились новые часы, то весьма вероятно, что в тех часах, которые бездействуют теперь, мы имеем образчик искусства часоводца Решетова. Несмотря на то, что со времени постановки часов прошло полтора века, механизм их вполне исправен и теперь, а стоят они исключительно благодаря людской небрежности. Во всяком случае для столь бедного стариною Саратова соборные часы являются древностью весьма почтенной во всех отношениях.

А. Гераклитов

Труды Саратовской ученой архивной комиссии. 29-й выпуск . 1912 год

Почти уверен, что второе дополнительное - открытка, ставлю этот тэг и с нетерпением жду издательство.

Из СОМКа это фото, открыткой оно стало позже. Сканировал я, облака вводил коллега. Правообладатель файла — Свято-Троицкий собор г. Саратова, который заплатил за сканирование с оригинала музею.

Добавил вариант из адрес-календаря на 1900 год (http://elibrary.sgu.ru/djvu/books/513.pdf) с подписью "О. Ренаръ Москва", снизил дату на год.

Может быть пригодится кому-то :
ГАСО фонд3, опись 1
дело 327.
Дело об установке новых часов на Троицком соборе. 1 июля- 9 ноября 1805 года. На 16 листах.
Дело 604
Дело о найме купца Б.Бушкарева для завода часов на Соборной площади. 1810 год. на 7 листах

Оказывается, развал между колокольней и собором был уже тогда.

А справа, похоже, вагон конки стоит.

И всё-таки это не брусчатка, а булыжная мостовая. Конечно, разница не большая, но всё же.

"Отличие от булыжной мостовой заключается в том, что брусчатку стараются выкладывать упорядоченными рядами, а камню придают прямоугольную форму, тогда как булыжник просто складывают на песчаную подушку без особого порядка."

Полагаю, здесь тоже можно поднять нижнюю до 1894, поскольку деревянного домика за фонарем уже нет: http://oldsaratov.ru/photo/3496? Или с такого ракурса его может быть не видно?

Предполагаю, что фотограф Клеменц

https://goskatalog.ru/portal/#/collections?q=%D0%9A%D0%BB%D0%B5%D0%BC%D0...