Велимир Хлебников в Саратове

Сказали "Спасибо!"

 

Комментарии

Мишин Г.А. Солдат Велимир Хлебников // Заря молодежи. Саратов, 1982. 23 окт. С. 4.

 

Солдат Велимир Хлебников

 

Случайно, на короткий срок, судьба забросила удивительного стихотворца Велимира Хлебникова в Саратов. Произошло это в 1916 году, когда приемная военно-медицинская комиссия против фамилии Хлебникова указала «годен» и направила поэта на службу в царскую армию. В конце декабря воинский эшелон прибыл в Саратов, откуда пешим маршем новобранцы двинулись за город в расположение 90-го пехотного запасного полка. Хлебникова определили в первый взвод седьмой роты. Новые товарищи по казарме сразу же переименовали его из малопонятного Велимира во Владимира. Хлебников не спорил: называйте как хотите.

Жилось ему чуть легче, чем другим солдатам. В строй его не гоняли: он числился вольноопределяющимся, намеченным к переводу в учебную команду, где спешно готовили прапорщиков. Велимира часто оставляли дневальным по казарме. Но и здесь было нелегко.

В январе 1917 года на нарах рядом с Хлебниковым поселился вновь прибывший, совсем еще молодой солдатик, назвавшийся Григорием Григорьевым (в данное время проживает в Киеве), Вспоминая о встречах с Велимиром Хлебниковым, Григорьев рассказывает: «Фельдфебель роты подвел меня к лежащему на нарах немолодому уже солдату, сказал:

— Будешь спать рядом с Володей: чудак парень, а душа-человек.

Мой сосед заговорил со мной так, словно знал меня много лет. Расспросил, как жилось в Киеве, чем занимался, где учился, что читал из прозы, поэзии. Кажется, он обрадовался возможности поговорить на интересующие его темы. Когда мы замолкали, до нас долетали обрывки разговоров соседей, бывших деревенских жителей (а их, в бараке было большинство), которые вели бесконечные беседы об урожае, о коровах, о тяжком крестьянском житье.

Я спросил соседа, чем он занимался в мирной жизни,

— Да вроде ничем... Бумагу марал.

— А как ваша фамилия?

—Хлебников. Подписывался Велимир Хлебников. Слыхал?

— Понятия не имею, — смущенно признался я.

— Святая темнота. Бурлюка знаешь, а Маяковского?

— Знаю. Приезжали в Киев. Видел.

— Я из их же компании».

Высокий, исхудалый, с не запоминающимся с первого взгляда лицом, поэт был совершенно незаметен в серой массе солдат, но весь его облик преображался, когда разговор заходил о литературе, поэзии: глаза оживали, руки вспархивали, все тело рвалось к движению. Иногда он читал свои стихи. Слушали его довольно равнодушно, плохо понимали современную поэзию, но автор читал больше, пожалуй, для себя, чем для солдат.

Солдаты завидовали поэту, остающемуся во время учений в казарме:

— Твоя винтовка всегда в пирамиде».

— А я, братцы, поклялся, что в руки ее не возьму, — отвечал Велимир. — За что воевать? За колючую проволоку, отделяющую нас от мира, за грубородного командира, за дурдурака Николая? За тех болванов, которых страшит даже само слово и оно не нуждается в производных, — это революция.

И вот в одну из ночей, когда Хлебников был уже в учебной команде, в полк пришло неожиданное известие: в России революция.

Наступило относительное облегчение в службе. Солдаты сами уничтожили злополучную колючую проволоку во круг казарм. По вечерам они уходили в Саратов. Кто куда, а Хлебников в театры. В оперном слушал "Евгения Онегина», «Демона», «Дубровского". В театре драмы гремела запрещенная раньше пьеса Протопопова "Черные вороны», в которой по сцене разгуливали «святые отцы» без ореола. Трижды с наслаждением смотрел эту пьесу Велимир, восклицая порой: «Все это дала нам чудесная «свободушка", "свобода-душка», «свободунька».

Как-то солдаты упрекнули друга-поэта, что стихи его вычурны, малопонятны. Неужели он не может написать душевное стихотворение простым, доступным языком. И вскоре Велимир откликнулся прекрасным стихотворением:

Свобода приходит нагая,

Бросая на сердце цветы,

И мы, с нею в ногу шагая,

Беседуем с небом на ты...

Недолго продолжались блаженные дни. В конце весны полк начали готовить к отправке на фронт. В учебной команде, видимо, поняли, что офицера из Хлебникова не получится. Чего стоил хотя бы такой случай. Однажды когда Велимир, сидя в казарме, собирался есть булку, неожиданно вошел командир, и воин-поэт отдал ему честь... булкой.

Сам Хлебников, как мы уже знаем, тоже не хотел брать в руки винтовку. Не видя иного выхода, он изобразил из себя душевнобольного и получил медицинское заключение, полностью освобождающее его от службы в армии. Так закончилось пребывание в Саратове известного русского поэта...

...А винтовку он все-таки взял в руки: поэт в рядах Красной Армии участвовал в освобождении Закавказья от белогвардейцев и иностранных интервентов.

Г. Мишин

 

 

Файлы: 

В театре драмы гремела запрещенная раньше пьеса Протопопова "Черные вороны»

Интересно, что пьеса была запрещена как раз после постановки в Саратове.

Григорий Григорьев. "Удивительный стихотворец", журнал "Волга", 1966 г.,  №2

ПИСЬМА ХЛЕБНИКОВА
86. Г. Н . П е т н и к о в у (Царицын, ноябрь 1916 г. — в Харьков)
Я настроен очень мрачно. 3 недели среди сумасшедших, и опять комиссия впереди и ничего, что бы говорило, что я буду на воле. Я в цепких руках. И со мной не расстаются до сих пор. -
Мелкие статьи можно расположить под номерами так: 1 (статья), 2 (статья), 3 «Зирин. Мяч Азии».

Можно вместо Велимир Хлебников — УндуриГайявата. Поэтому сборку вещей придется проделать Вам самому. Впрочем, если я буду в Петрограде, то достану копии моих сочинений. Для меня очень важно, чтобы было напечатано: «Дерево войн», «Я и Земной Шар»; «Перечень Азбуки» можно отослать в «Очарованный странник».
Озаглавить сборник: 1 «Лук Буга» или «Сноп молний», а 2 «Мава на лебеде», если у Вас нет намерения воспользоваться этим сочетанием слов.
Или же для 1 сборника имя — «Ляля на тигре».
Остальных желаний, кажется, нет.
Могут быть рисунки?
Кажется, я скоро опять двинусь пехотинцем... До свидания!

87. Г. Н.Петникову (Саратов, 22 декабря 1916 г -  в Харьков)
Я -  рядовой 90 зап. пех. полка, 7 роты, 1 взвода. Живу в двух верстах от Саратова, за кладбищем, в мрачной обстановке лагеря.
Это расплата за «Временник» и Петроград. Я не использовал лета для себя и теперь несу кару. Нельзя ли «Временник» объявить предприятием, работающим на государственную оборону?
Я проклинаю все и пишу об этом письмо.
В. Хлебников

88. Семье Хлебниковых (Саратов, 25 декабря 1916 г. — в Астрахань)
Мои сродники!
Привет вам! Шлю вам поучение. Живите в мире, не ссорьтесь, любите и помогайте друг другу, более же всего помните, что нужно беречь честь имени семьи Хлебниковых.
Я же должен скакать и прыгать в первый день Рождества, и это меня так огорчило, что я начал писать письма и поучения.
 В Саратов меня не пустили: дескать, я не умею отдать честь. Что же! так, так, так. Я и в самом деле отдал честь, держа руку в кармане, и поручик впился в меня: «Руку, руку где держишь»!
В ночь на Рождество охотился за внутренними врагами. За березовой рощицей блещет тысячью огней Саратов. Наш сарай обвит ледяными волосами тающих сосулек и кажется полуживой, с желтыми заячьими глазами. Он хитро дышит. Больше я вам писать не буду, так как вы мне не пишете.
Я предвижу, что у вас слезы плача, семейные ужасы и война двух. Стыдитесь! Дети!
Грустно, что пишу на таком замусленном листке. Напишите послание Шуре, что я опять в капкане.
Дети! ведите себя смирно и спокойно до конца войны. Это только полтора года, пока внешняя война не перейдет в мертвую зыбь внутренней войны.
<...>и печатного знака мира и любви.
Получил только одно письмо от Веры.
Вышлите мне «Трубу Марсиан» и «Барышню Смерть».
Сегодня я плакал от умиления. В сочельник нам выдали французскую булку и кусочек колбасы, точно собачкам.
«Особый привет» павдинцу Шуре.

89. Г. Н . П е т н и к о в у (Саратов, 4 января 1917 г. — в Харьков)
! … …!
Я получил от неизвестного лица «Волю» с малозаметной рукописной заметкой: «Напишите свой точный адрес».
Предполагаю, что это писали Вы, исполняю Вашу просьбу. Для писем: Саратов, 90 зап. пех. полк, 7 рота, 1 взвод. Для книг: Саратов, угол Никольской и Кирпичной улицы, Кирпичная улица, д. 89, Н.Н.Горскому, для В.Хлебникова.
Лично: Саратов, вокзал, угол Университета. Кладбищенский  трамвай 1 везет до кладбища, под кладбищем лагерь 1,извозчик 2 рубля. Более точно не умею написать.
Благодарю за «Барышню». Прекрасно издано, но крайне жаль, что не статья, а она.
Вы легконоги? Хорошо бы увидеться!

90. Е . Н . X л е б н и к о в о й (Саратов, 19 февраля 1917 г. — в Астрахань)
Здравствуйте! Посылаю вам мой торопливый лепет (!).
Внешние события: я переведен в учебную команду и жду от вас писем; последние я получил две недели назад у Горского, также и перевод. Я посылал вам «Льва» и японские стихи. Я не знаю, что у вас делается. Что делает Шура? Я жду писем по адресу Горского (перевод) и по адресу: Саратов, 90-й полк, Учебная команда.
Может быть, все кончится без больших ударов и потрясений. Здесь бывали случаи, что письма из Саратова в полк шли одиннадцать дней (3 дня версту). В Астрахань из нашего полка переселился подполк. Домбровский. Сегодня повеяло весной и первый день перелома. Но много снега и еще зима. Время идет скучно и разнообразится стычками с новым местом. Шлю свои самые светлые пожелания. Буду писать. Не уверен, что письмо дойдет.
Вели Мир.

116 писем Велимира Хлебникова (Евгений Пажитнов) / Проза.ру (proza.ru)

 

Читать "Том 6/2. Доски судьбы. Заметки. Письма" - Хлебников Велимир - Страница 32 - ЛитМирClub (litmir.club)

87. Г. Н. Петникову (Саратов, 22 декабря 1916 г. – в Харьков)*

Впервые: СП, V. Печатается по автографу.

Запасной пехотный полк (учебная команда) в Саратове – последняя воинская приписка рядового Хлебникова.

См. Владислав Земацки. Из воспоминаний о Владимире Хлебникове // Вестник ОВХ. 3. 2002. С. 132–137. Возможно, Хлебников представился новому знакомому как Владимир (так он представлен в сб. «Рыкающий Парнас»).

88. С е м ь е Хлебник О В Ы X (Саратов, 23 декабря 1916 г. – в Астрахань)*

Впервые: СП, V. Печатается по автографу.

Блещет тысячью огней Саратов – ср. в очерке «Октябрь на Неве» (СС, 5:181).

«Барышня Смерть» – имеется в виду сборник Хлебникова «Ошибка смерти», изданный «Лиренью» в конце 1916 г. (на обложке – 1917 г.).

89. Г. Н. Петникову (Саратов, 4 января 1917 г. – в Харьков)*

Впервые: СП, V. Печатается по автографу.

Я получил… «Волю» – возможно, «Временник», напечатанный «Лиренью» в конце 1916 г.

Благодарю за «Барышню» <…> – см. в предыдущем письме; в сб. напечатана одноименная пьеса и несколько стихотворений.

90. Е. Н. Хлебниковой (Саратов, 19 февраля 1917 г. – в Астрахань)*

Впервые: СП, V. Печатается по автографу.

Я посылал вам «Льва» – см. илл. на С. 193.

Что делает Шура? – Александр был в действующей армии на Северо-Западном фронте.