Саратовская купель

В 1949 году, через месяц после этих Крещенских купаний (на фото) на набережной Волги (на месте нынешнего Речного вокзала) в главной газете страны – «Правде» - вышел скандальный и, конечно, идеологически выверенный фельетон «Саратовская купель». 

В итоге популярного у паствы 43-летнего епископа Саратовского и Вольского Бориса, благословившего и организовавшего чин освящения воды в Волге, отправили в Оренбург. 

Поскольку только в Саратове в Крестном ходе приняли участие около 10 тысяч человек, полетели головы и чиновников. Главным виновником был назначен начальник Волжского райисполкома Иван Прибыток, должностей также лишились заведующий городским коммунальным отделом и начальник саратовского ОСВОДа, многие получили выговоры по партийной линии. 

После 1949 года крещенские купания на саратовской набережной были запрещены на многие годы

Ниже мы приводим сам фельетон:

"Саратовская купель 

«Иордань» была оборудована в Саратове накануне «Крещенья». 

Ватага охочих людей, вооруженных циркулем, сделанным из двух длинных спиц, железными ломами и секирами, то-бишь, топорами, спустилась на волжский лед и, прорубив его толщу, сделала большой водяной круг. 

В центре этого круга была охотниками водружена высеченная изо льда фигура — трехметровый крест с голубем наверху. 

По соседству с «Иорданью» появилась еще прорубь. Она была размером побольше. Она предназначалась для купанья православных, возжаждавших божьей благодати. 

Иконы и хоругви были подняты в Старом соборе, что стоит на Покровской улице. Сияя ризами образов и одеяниями духовенства, крестный ход двинулся к «Иордани». 

Мы воздерживаемся от детального описания процессии. Церковные обряды задолго до нас со всей полнотой описаны такими знатоками кондовой Руси, как Лесков-Стебницкий и Мельников-Печерский. Крестный ход изображен в картине Репина. У многих художников и писателей даны выразительные картины и образы темного царства старой России. 

И вот, опуская детали церковной церемонии, мы касаемся, так сказать, ее бытовой стороны. 

19 января текущего года в Саратове было десять градусов мороза. Это, правда, не трескучие крещенские морозы, доходящие до тридцати градусов, но и в такую погоду выходить голым на лед и погружаться в воду медицина не рекомендует даже закаленным физкультурникам. 

Отец дьякон стоял на берегу в полном облачении и не собирался погружать свое тело в студеную воду. Он ограничивался тем, что посылал в купель свою паству. Паства советовалась с пастырем. 

– Боюсь, как бы не простудиться, отец? — вопрошала пожилая тетка, подступая к полынье, дышавшей ледяным холодом. 

– Не бойся, раба, смело иди в святую купель. Принявший обряд спасен будет… 

– Может быть, не все снимать с себя, отец? 

– В таком случае не будет тебе, раба, полной благодати… 

И пожилая тетка сбрасывала в себя все покровы и, оставшись в чем мать родила, сигала в ледяную воду. 

Зрелище для богов! 

Опасения рабынь божьих, к сожалению, оправдались. Саратовский житель Николай Семенович Орешкин, 55 лет от роду, неукоснительно выполнявший предписание своих наставников, заболел воспалением легких. Сейчас советским медикам надо избавлять этого раба от посетившей его благодати. 

Молоканова Любовь Ивановна, также искавшая в ледяной купели утоления своих религиозных страстей, после обряда стала инвалидом. Она оглохла. 

Жертвами слепого фанатизма были дети, — они не могли оказать стойкого сопротивления неистовым родителям и твердокаменным церковникам. Например, трижды опускали в прорубь больную девочку трехлетнего возраста. Сердобольные люди пробовали уговорить родителей пощадить ребенка. Их советы отводились железным аргументом: 

– После купанья в святой воде дитя наше выздоровеет, а если господу богу угодно, чтобы она умерла, — значит такая ее судьба… 

Не только боги были свидетелями крещенского зрелища. Любители порнографии явились на волжский берег. Фотографы щелкали аппаратами, выбирая наиболее пикантные моменты крещенского купанья. Днем позже фотоснимки продавались на Покровской улице по три рубля за штуку. Фотографы конкурировали с церковниками в смысле дележа прибыли от крестного хода в Саратове. 

К оборудованию саратовской «Иордани» приложил свою мощную длань начальник местного отделения общества спасания на водах Иван Кириллович Карамышев. На его совести — сооружение ледяной купели. Благодаря его усердию слегли в постель после купанья люди, о здоровье и безопасности которых Карамышев обязан заботиться по своему штатному положению. Карамышев, приступая к строительству «Иордани», забыл и о своей должности, и о своей принадлежности к коммунистической партии. 

К сожалению, список саратовских героев, облагодетельствовавших своих земляков хождением по мукам, не ограничивается именем начальника Освода. 

И крестный ход, и водосвятие, и купанье верующих в ледяной воде — все это происходило на территории, подведомственной Волжскому райисполкому города Саратова. 

За разрешением на все эти процедуры церковники обратились к председателю райисполкома Ивану Денисовичу Прибытку. 

И.Д. Прибыток расшаркался перед своими гостями. Он не захотел огорчать их отказом. Он разрешил делать все, что было угодно святым отцам. Он дал свою санкцию на купель в крещенские морозы. Он, следовательно, несет ответственность за глумление над людьми, за порнографическое действо, которое происходило на территории, подведомственной райисполкому. 

Никому, конечно, не закрыт доступ в совет. С разными просьбами приходят в советское учреждение граждане. Руководитель этого учреждения должен разбираться — что к чему. Он обязан удовлетворять просьбы и претензии, продиктованные насущными нуждами, потребностями жизни, логикой, здравым смыслом. Он обязан отклонять требования, исключающие все это. 

Председатель райисполкома должен был разъяснить отцам церкви и их покорным рабам и рабыням вред и юродство крещенской купели. Он должен был выступить против этого обряда, продиктованного идиотизмом старой жизни. Он должен был запретить этот обряд, как запрещены в советское время другие не менее дикие обряды, давно вызывающие естественное чувство человеческого протеста и порицания. 

Знатный земляк председателя райисполкома, великий русский просветитель Н.Г. Чернышевский возмущался картиной кулачного боя в старом Саратове. Но разве в сар[а]товской ледяной купели меньше дикости и безобразия, чем в кулачном бою? Нет, не меньше. 

И как не совестно землякам великого просветителя идти на поводу у юродствующих кликуш и мракобесов, помогая им воскрешать дикие обряды времен язычества и бога Ярилы! Весьма странно понимаются саратовские власти свои просветительские функции… 

Народное здравоохранение находится в ведении совета. Теперь саратовцы узнали, как местные власти заботятся и о народном здравии! 

Ледяная вода в качестве лечебного препарата и отец дьякон в роли целителя физических недугов — разве эта картина не заставляет покраснеть от стыда работников Саратовского совета? 

И для работников Саратовского горкома и обкома партии пусть не пройдет тот урок, что был задан в один из январских дней, когда старый, окуровский, уездный быт показал им уродливую гримасу своего лика! 

Конечно, Карамышев и Прибыток не выражают ни воли, ни чувств, ни морали населения Саратова. Граждане этого большого университетского, индустриального города возмущены тем, что произошло в церковный праздник на волжском льду. 

Их здоровое чувство протестует против действий церковников и их прислужников. 

Мы целиком присоединяемся к этому протесту. 

И. Рябов 

Правда. 1949. 19 февраля (№ 50)"

источник